Готовлю плов. Ловлю себя, что не помню — сколько обжаривать мясо? Десять? Пятнадцать минут? Руки на автомате действуют, я почти сплю. Чувство сонного оцепенения. Жара. Я устала.
В 2020, поглядывая на часы, я будто вижу, как большая стрелка движется назад. Я вижу одно время. Взглянув через минуту-другую, вижу, что времени меньше, чем я думала. Не 31 минута, а 28, не 19:02, а 18:15. Что это? Время начало обратный отсчет?
Странное чувство. Живу в ожидании чего-то. Что еще не случилось. Но скоро произойдет. И это не эпидемия или экономический кризис (ожидаемые события). Что-то другое.
Мыслями часто возвращаюсь в один летний день: я еще подросток, в купальнике, выхожу из бассейна, волосы смочены водой. Я иду по каменистой тропинке, а в пятки впечатывается мелкая черная земля. Сажусь на широкую деревянную скамейку без спинки и смотрю на реку. От зноя, близящегося к закату, все в каком-то мареве, в дымке. Я щурю глаза.
— Не сиди в мокром, — говорит мне бабушка А.
Я молчу. Она идет по тому же пути: большая, неторопливая, в каком-то светлом платье-халате, с длинной черной косой. Вздыхает. Садится рядом. На этой скамейке можно и занозу получить. Приносит мне полотенце, и я нехотя прячусь в него. Полотенце белое, пахнущее недавней стиркой.
Мы молчим и смотрим на реку вместе. Я слышу за спиной детские крики. Счастье.
Часто вспоминаются истории детского лета — как примеры звенящего счастья.
С абрикосовыми и вишневыми пирожками бабушки Н., и ее вечными любовными сериалами по телеку.
С запахами прохлады по вечерам и инопланетными звуками ночной дороги.
С ногами, исколотыми ракушками в кровь и прохладной водой реки, с ее камнями, пещерами и водорослями.
С раскаленной металлической крышей, по которой бежишь босиком, а потом покусываешь губы.
С терном, кислым и терпким, который никому был не нужен и никто его не ел.
С соседской айвой, разбросавшей спелые желтые плоды вдоль дороги, подгнивающие в соломенной траве.
Вспоминаются бродячие собаки, жадно ищущие корма, небрезгливо у любой доброй души.
И еще был дом, с угрожающими черепами на каждой двери и призывами: «Не входить! Убьет! Под напряжением!» — там никто никогда не жил. И однажды я забралась в сад у этого дома, помню какой-то колючий, темно-розовый цветок. Вроде пиона. Или розы. Он цвел совсем один и совершенно не пах.
Эта весна 2020 мне запомнится ночными кошмарами: каждое утро, а из-за отопления трудно дышать.
Она запомнится мне страхом выйти на прогулку и тем, что прогулки никогда не разрешат.
А еще они дезинфицируют асфальт по ночам, и в воздухе виснет странный неприятный запах; я спешу закрыть окно. Эта весна пахнет дезинфекцией.
Comments are closed, but trackbacks and pingbacks are open.